Щелк!
Замер. Тело мгновенно пробрал озноб и бросило в пот.
— С-сука, — сквозь стиснутые зубы еле слышно прошипел я. Понимал, одно неосторожное движение правой ногой, и мне будет конец.
Мина отжимного действия срабатывала сразу после того, как только солдат убирал ногу – отжимал взрыватель. Наступил – активировал, отпустил – взрыв!
Густой туман постепенно рассеивался. Солнце медленно поднималось из-за горизонта. Влажный воздух неподвижно стоял между брошенными в спешке людьми домами… Мертвая тишина. Почти…
Рядом, в метрах двадцати, в такой же застывшей позе стоял солдат-противник и… плакал. Я узнал дерево возле солдата. Именно возле него, ночью, я и установил противопехотную мину аналогичного действия.
Я машинально выхватил свой пистолет и прицелился в него. Он посмотрел на меня, медленно достал свой пистолет и прицелился. Одновременно, будто договорились, посмотрели друг другу под ноги. Если кто-то из нас выстрелит, могут погибнуть все. Могут…
Я не решался стрелять. Не знал, решится ли он на это.
Вдруг, из-за полуразваленного дома за спиной солдата, начала выходить стая собак. Все они были тощие и изорваны, на некоторых висела перегрызенная веревка. Это были собаки, оставленные людьми, и от того, сбившись в стаи и ставшие дикими – были опаснее любого лесного зверя. Это знал каждый охотник.
— Твою ж мать! – сердито сказал я.
Стая, как один, окружила солдата. Послышался металлический звон. Первой двинула огромная, черная, с разорванной цепью на шее псина. Она была в двух метрах от солдата и скалилась, ничего вокруг не замечая. Казалось, солдат перестал дышать.
— Не двигайся! Замри! Она ничего тебе не сделает, если ты не будешь двигаться!
Он не понимал русский, но продолжал стоять неподвижно. Так прошло минут пять. Потом, его правая рука с пистолетом, направленная на меня, начала медленно опускаться. Он уставал под тяжестью холодного железа. Черная псина, увидев движение солдата, чуть прижалась к земле и зарычала еще громче – готовилась к прыжку.
У меня было два-три патрона. Я плавно перевел дуло пистолета на собаку. Хорошая была возможность солдату пристрелить меня. Его левая рука почти незаметно скользнула к правой руке, намереваясь поддержать её. На несколько секунд ему это удалось. Я так и не понял: он хотел держать меня на прицеле, или хотел не давать повода псине на бросок. Собака и это заметила; перестала скалиться, морда вытянулась вперед, прижалась ближе к земле… Остальные собаки закружили каждая в своем танце, видимо, предвкушая триумф и пиршество.
Псина рванула на солдата одновременно с моим выстрелом. Равновесие было нарушено. Взрыв. Мое лицо окатило тёплой кровью. Ещё мгновенье, и в нос ударила вонь дыма и сырого мяса. Одна из раненых собак невыносимо скулила и бегала по кругу, будто гонялась за своим хвостом. Потом остановилась и затихла.
Вновь на мгновение наступила мертвая тишина. Дым от взрыва стал похож на туман.
Левым рукавом я вытер кровь на лице, продолжая держать пистолет в сторону взрыва. Взял пистолет в левую, отдохнувшую руку. Одичавшие собаки скрылись туда, откуда появились. Солдат, и две псины, были мертвы.
Прошло еще минут пять, как из заброшенного дома осторожно вышла серая сука с отвисшими до земли сосками. Подошла к убитым собакам, обнюхала их и легла между ними. Она смотрела на меня. Это был приговор. Я выстрелил в неё, но промазал. Она продолжала неподвижно на меня смотреть.
Рыжая собака, поднимая пыль рванула ко мне. Нажал на курок. Выстрела не последовало. Бросил в неё пистолет надеясь попасть и напугать, но она остановилась в метре от меня и оскалилась. Остальные, со знанием дела, обступили меня по кругу.
Чем дольше они так стояли, тем сильнее я терял самообладание. Я был в двойном плену. Сука неспешно встала и обошла меня, будто выполняла какой-то ритуал. Потом, когда вернулась на прежнее место, обнюхала ещё раз убитых собак, словно прощаясь, поковыляла в сторону заброшенного дома.
Все девять псин одновременно кинулись на меня. Я только успел ощутить пронзительную, обжигающую боль в ноге, ягодице и руке. Равновесие было нарушено, и… восстановлено.
Автор: Андрей Букшук. 12 сентября 2019 года. Москва.