Две последние сессии с клиентами были про суету в мыслях и делах. Я после отпуска был спокоен. Отстранённое наблюдение помогало увидеть одну закономерность – одиночество.

Пальцы нервно перебирают сигарету. Телефонный звонок тревожным голосом. Молчание. Тахикардия. Затяжка. Ещё один телефонный звонок. «Я сегодня не могу», — на другом конце «провода». Сигарета обжигает пальцы, кажется, будто сердце бьётся в голове: бух-бух, бух-бух, бух-бух. Бухкает, а не бьется.
Надо срочно что-то делать! Что?
— Мне страшно быть одному.
— На что это похоже, — спрашиваю я.
Руки что-то начинают рисовать в пространстве. Телесная метафора – ключик к дверям в бессознательное. Я люблю этот сакральный момент.
— Это что-то круглое и твердое.
Дверь открыта. Меня приглашают.
— Ты можешь подробнее описать: цвет, форму, структуру, температуру, плотность, размер?
За суетой всегда есть тревога. Тревога – это про отсутствие поддержки. Базовая поддержка – родительская. Когда у ребенка нет возможности опираться на родителей, ему страшно расти.
Суета у взрослого человека помогает избежать одиночества. Суета – это поддержка присутствием кого-то или чего-то. Я хотел сначала написать, что это иллюзия поддержки, но это не иллюзия. С лихорадочными мыслями или компульсивными действиями, к примеру, заглядыванию в телефон за новостями или «лайками» — спокойнее. Если не будет суеты – появится тишина. А что там, за тишиной?
— А что там, в тишине?
— Мне страшно.
— Сколько тебе по ощущению лет, когда ты говоришь про страх?
— Я маленький.
— Чего тебе хочется?
— Чтобы рядом были мама и папа.
Фрустрированная потребность в родительской опоре не позволяет формироваться внутренней опоре на себя. Нет опыта. Человек может быть социально успешным, иметь семью, но быть зависимым от мнения и отношения к нему других людей. Нет внутренней опоры – основа формирования тревожности. Нет внутренней опоры – почва для формирования эмоциональной зависимости в мужско-женских отношениях.
Структура эмоциональной зависимости устроена так, что партнер проецирует на другого родительскую фигуру. Для чего? Чтобы компенсировать потребность в родительском признании, любви, одобрении. Компенсация не возможна, потому что-то партнер не может быть родителем. Он может выполнять родительские функции, но не быть родителем. Вся трагедия зависимых отношений написана в этом абзаце.
Дети фантазируют героев, которые их защищает. Образы. Психологи давно заметили, что проживание образов – терапевтично. Милтон Эриксон, выдающийся психотерапевт, вылечил себя сам от смертельной инфекции – полиомиелит. Как?
Образы, как и сновидения – «царская дорога» в бессознательное. У каждого своя «царская дорога», свои образы-ключики. Среди них есть родительские образы: пещера, ручей, луг, гора, цветущее дерево…
— То, что ты показываешь руками, на что это похоже? Какой образ приходит?
— Курага.
— Можешь её описать? – Спрашиваю я.
— Она высохшая. В ней почти нет жизни. Она одна. Вокруг ничего нет.
— Ты хотел бы своё сознание перенести в курагу? Говорить от её имени, видеть будто её глазами…
— Да.
— Чего тебе больше всего хочется, как кураге?
— Быть на ветке, на ветке дерева абрикоса.
— Возможно ли представить, что именно так и происходит?
— Да.
— Что ты чувствуешь?
— Радость.
— Какое это дерево? Можешь описать?
— У него большой ствол, крепкие корни…
Так происходит взРОСление. Так исчезает суета, формируется внутренняя опора на родительскую фигуру (ветка, дерево, корни – метафора рода).
——————————————————————————————————————————————————————————————Автор текста — психолог онлайн Андрей Букшук. Статья написана 28.07.2019 года.